Храм на пути в Лавру

Неподалеку от города Софрино, на старой московской дороге, почти у самого шоссе, в луговой низинке стоит небольшой храм незамысловатой архитектуры, выкрашенный в умилительно-нежный цвет свежего яичного желтка. Местечко это называется Талицы, а храм находится на подворье знаменитого Стефано-Махрищского монастыря и освящен в честь Новомучеников и исповедников российских.

В XV веке эти земли были пожертвованы Троице-Сергиевой лавре сыном святого благоверного князя Димитрия Донского Петром. Через Талицы пролегала единственная в то время дорога на Лавру — старинный Смоленский тракт. По ней шли и ехали тысячи богомольцев и служилых людей, нуждающихся в кратковременном отдыхе и молитве. Святая Русь путешествовала от одних постоялых дворов, монастырей и храмов до других, находя пристанище и окормление как коням, так и душе народной. Поэтому неслучайно появилась здесь еще в глубокой древности придорожная часовня, при которой подвизались первые насельники монастыря. На паломничество в Лавру отправлялись и первые русские государи. На окраине Талиц они разбивали шатры и молитвенно укреплялись на дальнейшее путешествие.

В Новое время талицкие земли отошли в ведение и духовное окормление Стефано-Махрищского монастыря, отстоящего от Лавры всего на 30 верст и сохраняющего с ней кровную связь на протяжении столетий своего существования.

Талицкая часовня приносила 2/3 дохода всего монастыря, и в 1816 году игумен монастыря Виссарион подал прошение архиепископу Дмитровскому Августину (Виноградскому) о постройке каменной часовни в селе Талицы.

В 1818 году здесь поселился монах Антоний, своей личной аскезой укрепивший духовные основы жизни братии. Он начал рыть пещеры для уединенных молитвенных и постнических подвигов и трудился на этом поприще девять лет — вплоть до своей кончины († 10 февраля 1827 г.). Есть основания предполагать, что эти пещеры служили и местом погребения иноков.

В 1892 году новая каменная часовня была построена и освящена в честь преподобного Стефана Махрищского, друга и сподвижника преподобного Сергия Радонежского. Часовня была действующей до 30-х годов ХХ века. После ее закрытия в ней жили семьи железнодорожников. Пещеры были нарушены; останки монашествующих подвергнуты поруганию. Старожилы вспоминают о расправах, совершенных над последними насельниками подворья...

Но Бог поругаем не бывает.

Первым, кто уже в наше время заново «открыл» это священное место, был духовник Стефано-Махрищского монастыря игумен Порфирий (Клименко), ныне насельник Свято-Троицкой Сергиевой лавры. В 1996 году сюда были поставлены из монастыря две сестры — монахиня Мария и инокиня Феодосия, которые, живя в селе, изучали архивные материалы, связанные с монастырем, и готовили обеды для рабочих, начавших ремонтно-восстановительные работы в часовне. Правящий архиерей Владимиро-Суздальской епархии владыка Евлогий в том же году совершил здесь первый молебен и благословил устроить из часовни храм.

В 2000 году возрождаемая к жизни святыня обрела надежного спонсора в лице директора художественно-производственного предприятия «Софрино» Евгения Пархаева, и с этого момента дела подворья пошли в гору. Началось строительство дома для проживания сестер, а насельниц определили на временное жительство в благоустроенную софринскую гостиницу.

24 ноября 2002 года владыка Евлогий с сонмом духовенства освятил часовню уже как храм.

К этому времени пять сестер получили возможность жить в новом двухэтажном деревянном доме, сразу придавшем монастырскому подворью жилой вид. На территории появились подсобные помещения, под огород был распахан клин луговой землицы. Словом, монашеская жизнь постепенно стала входить в привычное русло.

Внешняя оторванность подворья от монастыря не мешает пяти насельницам совершать повседневные труды по спасении себя и своих ближних. Этому способствуют и твердый распорядок дня, и с любовью исполняемые разнообразные послушания. Игумения Елизавета (Жегалова) еженедельно навещает своих сестер и дочерей во Христе, помогая им обустроиться на новом месте, обрести здесь прочную опору для истинно духовной жизни. С этой целью не только обогащается святынями и благоукрашается храм, но и ведется строительство нового, более просторного и теплого сестринского дома. Пока на подворье нет ни достаточного количества келий, ни надежного автотранспорта, ни скотного двора; территория еще не ухожена и не отгорожена от внешнего мира.

К сожалению, и вопрос пастырского окормления на подворье пока не решен должным образом. Приезжает сюда священник, совмещающий труд в Лавре со служебными заботами на «чужом» подворье. Поэтому служение в храме совершается только по воскресным и праздничным дням.

Однако, нет худа без добра. В этих условиях насельницам невольно приходится упражняться в терпении естественных трудностей монашеского быта, более ответственно относиться к храму, к богослужению, дисциплинировать себя во всем, дабы не впасть в уныние и духовную расслабленность.

И именно храм — старинный, намоленный и вновь облагодатствованный — является не только средоточием духовной жизни подворья, но и вселяет в сердца особые чувства надежды и утешения. «Здесь испытываешь неизъяснимое ощущение благодати Божией, очень хочется молиться. И, что удивительно, с любым певческим составом службы проходят торжественно, по-особому празднично», — признается в своей любви к храму старшая сестра монахиня Магдалина.

Однако окружающая жизнь не обходится без искушений. Речь идет о находящейся неподалеку бывшей помещичьей усадьбе. Видевшая в своем историческом прошлом великих русских писателей — А.С. Пушкина, И.О. Тургенева, И.О. Шмелева, ныне усадьба пустует. Но на ее территории остались скульптурные образы святых угодников земли русской: преподобного Сергия Радонежского, великой княгини преподобномученицы Елизаветы Федоровны, равноапостольных Кирилла и Мефодия. Точнее, это не скульптуры, а модели, по которым делались бронзовые отливки в мастерской известного скульптора

В.М. Клыкова. До недавнего времени здесь находились и некоторые другие изображения: преподобного Серафима Саровского, протопопа Аввакума. Но чья-то нечестивая рука уничтожила эти образы.

Эти события не оставляют равнодушными сестер подворья Стефано-Махрищского монастыря. Они всей душой переживают за судьбу оставшихся в усадьбе образов святых.

Но, по словам инокини Дарьи, над местом, где расположено подворье, «чувствуется особый покров, все сохраняющий и защищающий», — неслучайно старый храм был заново освящен в честь Новомучеников и исповедников российских. К ним, мученикам, страстотерпцам и исповедникам, и должны молитвенно взывать во всех своих нуждах и печалях поколения христиан XXI века, испрашивая у них и духовного совета, и долготерпения в скорбях и болезнях, и укрепления в своих малых подвигах.