Молитва о спасении. Священники на месте трагедии

Мы были готовы при любой возможности отправиться к заложникам

Святейший Патриарх АЛЕКСИИ:

Мы, как и вся страна, переживали за людей, которые, придя на концертную программу, оказались под дулами автоматов и под угрозой смерти... Нужно отдать должное мужеству этих людей и тех, кто их спасал, предотвращая возможность взрыва и гибели. Совершая богослужение в Крестовоздвиженском монастыре, мы молились, чтобы заложники вышли целыми и невредимыми. Господь услышал нашу молитву. В реабилитационном центре мы организовали молельную комнату, чтобы родственники заложников могли помолиться. Священники морально поддерживали их дух... Оглядываясь на минувшие события, можем сказать: слава Богу, что все закончилось малой кровью. Но это также и наука нам всем, что нельзя расслабляться... Терроризм не имеет ни национальных, ни религиозных корней. И террористы не могут прикрываться никакими религиозными лозунгами. Думаю, что все традиционные религиозные конфессии России были единодушны в своем осуждении действий бандитов, захвативших в заложники мирных людей.

Протоиерей Аркадий Шатов,

настоятель храма святого благоверного царевича Димитрия при Первой Градской больнице Молебны на Дубровке стали совершаться в пятницу и не прекращались до самого освобождения заложников. На субботу уже было составлено расписание, кому из священников в какое время служить. Утром в субботу пришел первый священник из этого списка, Иоанн Лапидус, но, слава Богу, к этому моменту стало известно, что заложники уже освобождены, а террористы уничтожены. И мы отслужили благодарственный молебен.

На служение молебнов нас благословил Святейший Патриарх Алексий. Они совершались в помещении ПТУ, где находились родственники заложников. Патриарх сам назвал несколько священников, в том числе и меня, и благословил передать нам, что мы должны принять участие в этих молебнах. Кроме тех, кого назвал Патриарх, были приглашены и другие московские священники. Конечно, у всех нас было желание помочь людям, попавшим в такое тяжелое положение. Многие были готовы пойти к заложникам. Некоторые священники пришли сосвятыми дарами, в надежде, что их пропустят в захваченный театр. К сожалению, это оказалось только мечтой, потому что террористы наотрез отказались впустить представителей Православной Церкви. Но такое желание у многих священников было. Было оно и у многих прихожан. Они звонили мне и говорили, что готовы предложить себя и обмен на детей.

Здание ПТУ находилось за тремя кордонами, пройти внутрь можно было только по пропускам. Несмотря на это, некоторым людям все-таки удалось пройти в зал, где находились родственники заложников. Поначалу те, кто отвечал за порядок в этом помещении, сказали, что могут пропустить только одного священника для совершения молебна. Но когда мы объяснили, что один священник не может семь часов подряд петь акафисты и читать каноны, пропустили и хор. Это был хор из нашего храма. В нем были наши прихожане и сестры милосердия из нашего училища. Они не только помогали служить молебен. Они взяли с собой иконки, крестики и, когда мы обходили родственников, раздавали их всем желающим. Раздавали и молитвословы, чтобы люди могли сами помолиться о своих родных. Мы взяли с собой икону Божией Матери «Скоропослушница» и совершили водосвятный молебен, окропили помещение и родственников заложников.

К сожалению, не все были людьми церковными, привычными к молитве, не все могли долго молиться. Но, конечно, были и другие. Те, что пришли на первый молебен, а потом, после штурма, со слезами благодарили Бога, когда мы служили благодарственный молебен.

Одним из заложников был наш прихожанин, который в свое время венчался у нас в храме. Он музыкант — играет в оркестре и преподает в консерватории. Его удалось освободить. Сначала врачи предполагали, что у него инфаркт, и хотя этот диагноз потом сняли, сердце все-таки пришлось лечить. После того что он пережил, после такого тяжелого стресса это неудивительно.

По окончании трагических событий многих освобожденных заложников привезли в нашу больницу Все они нуждались в утешении. По просьбе главного врача мы с сестрами милосердия посещали их, они с удовольствием брали крестики, иконки. Некоторые из них исповедались, а одна девушка причастилась. К сожалению, посещение других больниц было разрешено только через несколько дней после освобождения заложников. И очень жаль, потому что священник в данной ситуации может помочь человеку больше, чем психолог. Все-таки большинство людей у нас православные. Очевидно, что если в дальнейшем, не дай Бог, такие события будут повторяться, нужно предусмотреть какую-то процедуру, разрешающую священнику присутствовать, помогать родственникам и служить молебны. У нас до сих пор не налажено такое взаимодействие с МЧС, когда священник мог бы по согласованию со спасателями находиться на месте таких трагических событий и помогать психологически, помогать нравственно, духовно. Многие из родственников исповедались в ту ночь, многие подходили и говорили: «Это из-за моих грехов случилось». Некоторые исповедовались в первый раз. Такие события подвигают человека к раскаянию, приближают его к Церкви. Поэтому присутствие священника и сестер милосердия в данной ситуации было бы очень важно. Мы даже хотели просить Святейшего Патриарха, чтобы он благословил создать группу из сестер милосердия и санитаров, которых специально готовили бы к таким действиям. Когда-то сестры милосердия помогали в боях русским солдатам, и сегодня, в таких чрезвычайных ситуациях, они тоже могут помогать людям. Я думаю, что эта группа будет сформирована, потому что борьба с терроризмом, конечно, еще не закончилась.

Священник Алексий Круглик, клирик храма Вознесения Господня на Никитской («Малое Вознесение»):

Среди заложников был и наш прихожанин Антоний. Его тесть, наш диакон, находился у оцепления с первого дня захвата и предлагал себя в качестве заложника, чтобы освободить хоть кого-то. В пятницу поступил сигнал от Антония, что он и еще несколько человек хотели бы исповедаться и причаститься. Многие тогда почувствовали, что дело близко к трагическому концу. С помощью людей, которые туда ходили, мы попытались передать, что хотим попасть в зал, но никакого ответа не было.

Вокруг нас собралось множество людей — все в один голос просили дать им возможность помолиться. До тех пор, пока штаб не организовал молитвенную комнату мы молились на улице. Мы служили молебны и Матери Божией, и Николаю Угоднику, и Анастасии Узорешительнице, чтобы молитвенным усилием поддержать родственников и заложников. Нам передавали имена тех, кто был в зале, и мы молились о них. Только к ночи нам разрешили войти в здание ПТУ, где находились родственники заложников. В этой тяжелой ситуации отрадно было видеть, что люди молятся с усердием, со слезами на глазах.

В пятницу мы побывали и на блокпостах, и в самом штабе, поговорили с начальством, с солдатами. В субботу к концу дня, когда уже стало известно, что есть жертвы, мы начали служить панихиды о почивших. А в понеделы так I юсколько священников служили панихиды непосредственно у театрального центра, в том месте, где возлагали цветы.

Я думаю, то что произошло — это испытание веры и одновременно наказание Божие за наши грехи, за вероотступничество. Потому что никак иначе нельзя назвать ситуацию, когда во время молебна подходят пьяные и смеются. Эта трагедия — одновременно срез всех болезней и всех добродетелей нашего общества. Я надеюсь, что этот трагический случай объединит людей и укрепит их веру и благочестие.

Беседовал
Сергей Шабуцкий